Художница была сегодня в центре внимания, и это не удивительно, ведь выставочный зал был заполнен её картинами. Здесь были те, что она нарисовала в Ниарисе, а отдельная площадка была выделена для тех картин, которые были написаны уже в Ремпете. Была здесь также та картина, ради которой она как-то поехала в лес.
Картины получили хорошие отзывы от критиков, но самой Лили было неуютно на них смотреть.
Все эти картины были написаны под впечатлением от Ремпета. Уотерс побывала в лесу, посетила императорский дворец, замок Анселя Ханта и несколько других мест, но, кажется, с собой она принесла только беду.
В лесу умер человек, прямо на глазах у Лили. Через некоторое время после того, как она посетила замок Анселя, он умер, а то, как его убили, Лили долго будет сниться в кошмарах. Во дворце же начала происходить какая-то жуть. Каждая из этих картин на самом деле ассоциировалась с какими-нибудь ужасами, которые произошли в Ремпете после приезда Лили.
Странно, в Ниарисе ничего такого не было, а в Ремпете размеренная жизнь была только предвестником чего-то ужасного.
Свои эмоции Лили скрывала. Не нужно никому знать, какие чувства и воспоминания вызывают у Лили картины собственного произведения. Она не будет давать такую пищу для размышлений местным журналистам.
Выставка должна была закончиться не скоро, поэтому Уотерс сохраняла на лице улыбку и вела себя так, словно за слоем красок не было сокрыто что-то, что хотелось спрятать даже от самой себя.

Выставки Вив посещала часто, а когда в центре внимания были заграничные художники, просто грех было не прийти и не посмотреть на их работы.
Некоторые картины ей приглянулась, и Вивиан отправилась на поиски Лили Уотерс, чтобы приобрести их.
Её родители тоже очень любили искусство, поэтому украшали свой дом различными скульптурами, картинами разных жанров, и другими предметами ручной работы. Вольф хотела купить несколько для них. Они были в отъезде, но непременно будут рады увидеть эту красоту по возвращении.
Выставочные залы хорошо охранялись, но, как и всё остальное, их нельзя было считать абсолютно безопасными.
Вивиан смогла лично в этом убедиться, хотя этот опыт ей не был по душе.
«Что это?»
Она зажимала уши руками, но это не помогало. Этот ужасный писк проникал, казалось, в самый мозг, заставляя всё внутри пульсировать от боли.
«Точно!» – подумала Вольф и попыталась поставить ментальный блок.
Это не помогло решить проблему, потому что звук Вивиан всё ещё слышала, и он всё ещё давил на неё.
Здесь больше не было безопасно, и Вольф подумала о том, что отсюда нужно выбираться. Только вот решить, как же это сделать, было не так просто. Людей было слишком много, и протиснуться сквозь эту толпу очень быстро не представлялось возможным. К тому же, у выхода тоже могла поджидать какая-то опасность.
«Но не оставаться же здесь!»

Этот кошмар никогда не закончится. Лучше уж насовсем поселиться в Менасе, чем пережить что-то подобное. Если даже вампир сходит с ума, то сложно себе представить, что же сейчас переживают люди и маги. Впрочем, может, у последних получилось как-то защитить себя?
Чувства Логан притупились, и она в первое время не знала, что ей делать.
– Давайте за мной, – услышала она только потому, что произнесено это было совсем рядом с ней.
«А? Что? Я?»
Она тупо смотрела на девушку и не сразу поняла, что это и была Лили Уотерс. Выглядела она не лучше, чем все остальные, но она сильно хотела жить. И, кажется, вместе с собой она собиралась вытащить и ещё кого-то, хотя интересно, как же у простого и хрупкого человека это может получиться, когда весь зал сейчас валяется на полу.
Её ощутимо толкнули в бок – наверное, беспокоясь, что она не расслышала.
– Да иду я, иду. То есть, прошу прощения, ползу.
Вместе с собой она потащила и Мэдлин. Не оставлять же подругу здесь.
Мэдлин выглядела так, как будто вот-вот потеряет сознание, но пока она держалась.
– Продержись, пожалуйста, до тех пор, пока мы не выберемся отсюда! – крикнула Мелисса. Остальные её не услышат, но Мэдлин должна была – вампирша орала ей прямо в ухо.
Они продвигались за Лили. Прогресс пока не был особо заметен, потому что двигались они очень медленно, но иначе было никак.
Ей показалось, что она кого-то зацепила ногой, но поворачиваться и просить за это прощения не было сил. Мелисса посчитала, что в при таких-то обстоятельствах небольшой пинок ей должны были простить.

Поверить в происходящее до сих пор было сложно, и художница не пыталась найти какое-то объяснение. Ей нужно было выжить, а это была задача не из самых простых, учитывая то, с каким упорством Лили постоянно здесь пытались убить.
Это было сложно, и Лили не была до конца уверена, что это получится.
Наружу они сумели выбраться, хотя в это верилось с трудом. Это было не так легко, как могло показаться кому-то постороннему, который не находился вместе с ними на выставке.
Пожалуй, после такого больше не стоит проводить подобные мероприятия и даже просто в них участвовать. Подписывать себе смертный приговор таким образом рановато, пожалуй.
К ней сразу же подбежали люди, куда-то усадили и что-то там спрашивали. Смысла слов Лили не понимала – в голове стоял тот противный, иссушающий мозги звук. Это было просто ужасно!
Пришла в себя Уотерс только когда она уже ехала в машине «Скорой помощи». Куда их везли, Лили даже не интересовалась – пока значения это не имело. К тому же, она успокаивалась тем, что в машине были и другие пострадавшие.