«Да что вообще с людьми этого города?!»
Во всех них как будто демон вселился.
Конечно, не приведи Нимос, потому что одержимый демоном человек или маг был крайне опасен. Он не мог себя контролировать, но обладал огромной силой. И демон постепенно забирал контроль над его телом и разумом. Уничтожить такое существо очень сложно – гораздо сложнее, чем ликвидировать стрелка.
К месту происшествия ехали молча. План они уже обсудили в штабе.
– Оцепить территорию, – отдал приказ Гордон.
Он не любил размахивать удостоверением, но сегодня заранее его приготовил, чтобы иметь возможность протиснуться сквозь толпу. Не стрелять же по ним всем.
– По возможности взять живым, – добавил он.
Было бы очень хорошо, если бы они могли его допросить, но сейчас важнее всего было остановить его, пока он не убил ещё больше людей.
Операция началась как надо.
Гордон вытащил пистолет и прицелился, хотя знал прекрасно, что  с такого расстояния бесполезно стрелять. Он даже не видел стреляющего, а это плохо, потому что с возвышенности тот псих видел всё и всех.
– Занять позиции.
Пока они занимались своими делами, стрелок тоже не терял зря времени. Агенты ТК нашли укрытие, а вот простым жителям не повезло, и он убил больше дюжины.
Переглянувшись с Виктором, Гордон изменил свой первоначальный приказ:
– Стрелять на поражение. Повторяю. Стрелять на поражение.
Он перебрался из одного укрытия в другое, ища удобную позицию. Этого ублюдка нужно было прикончить, но, чтобы это сделать, нужно было его сначала найти. Пока он прячется, к нему было не подобраться.
«Ничего, наши маги даже мёртвого разговорят».

Агент ТК выжидал. Если бы здесь не было Вмктора, он бы действовал иначе, но в канцелярии и так поползли слухи о том, что штурмовой отдел используют в качестве пушечного мяса, нисколько не заботясь о том, что во время задания каждый из них может погибнуть.
Их жизни и вправду не волновали Гордона, но ему нужно было хотя бы иногда делать вид, что это не так.
Любой, кто работал на Тайную канцелярию, знал, на какой риск он идёт. Они все могли умереть в любой момент. Кто-то рисковал больше, а кто-то – меньше. Это просто нужно было принять.
«Если этот псих здесь сдохнет, виноват буду я», - подумал Гордон.
Виктор был предан своему делу, но сейчас ему не следовало здесь находиться. Он подвергал опасности не только себя, но и их задание. Яньес должен был сосредоточиться на ликвидации преступника, а вместо этого он думает о сохранности шкурки Бланша. К сожалению, эта шкурка представляла кое-какую ценность для ТК.
Ругаться с заместителем главы Тайной канцелярии сейчас было бы глупо. Гордону просто нужно было сделать своё дело, и как можно скорее.
Он дал команду, и прозвучала серия выстрелов.
Стрелок упал, и Гордон, прикрываемый ребятами из штурмового отряда, подобрался к нему. Он был ранен, возможно, смертельно, но пока ещё дышал.
Яньес зажал рану.
Машина «Скорой помощи» должна была быть где-то рядом. Кто-то из ТК должен был их сюда вызвать на случай, если будут жертвы. Обычно в такой ситуации без жертв было не обойтись.

«Вот и всё!» – подумал Яньес.
Уже не так важно было, чем всё закончится, потому что продолжения и не последует. Мирные жители города были защищены, а сумасшедший убийца – схвачен. Вполне возможно, он погибнет совсем скоро, но это уже не так важно. Даже если он и умрёт, эта страна ничего не потеряет. Может, это и к лучшему – убийцы и им подобные не достойны жить.
– Врачей, живо!
«Обязательно орать прямо в ухо?»
Теперь, когда дело было улажено, Гордон мог не сдерживать раздражения. Присутствие здесь Виктора было лишним. Если честно, то что он вообще сделал? Операцией он не командовал, потому что официально должен был быть на больничном. Ни в кого он не стрелял, потому что не смог подобраться ближе. В принципе, сейчас он был бесполезен. Ему бы вернуться туда, откуда он пришёл, но вместо этого Бланш продолжал строить из себя главного.
– Выживет?
– Шансов почти нет. Может даже не дожить до больницы.
К разговору Виктора с врачом Гордон прислушивался, хотя и не подавал виду. Как только прозвучали эти слова, Яньес понял, что сейчас последует вынос мозга. Виктор не спустит ему того, что опасный преступник был смертельно ранен. Конечно, после всего, что он сделал, его нужно было подстрелить «аккуратно», озаботившись о том, чтобы не убить его! Потом, наверное, Гордон должен был извиниться перед этим ублюдком за то, что подстрелил его. Или не совсем нормальный мозг Виктора выдаст, что Гордон должен выплатить штраф за нанесённые раны?
– Ты! Для квалифицированного и опытного агента ты действовал слишком глупо! Тебе повторить ещё раз инструкции? Что нужно делать в такие моменты? «Стрелять на поражение»? Совсем идиот?!
Яньесу очень хотелось опрокинуть ведро воды на голову этого больного, чтобы охладился и понял, что он несёт какой-то бред.
– Гордон, – услышал он предостерегающее от одного из солдат.
Прикрыв глаза, агент просто кивнул, показывая, что он всё понял.
Виктор был заместителем Роберта Бёрка, а тот прислушивается к словам своего зама. Если Гордон не сдержится и ударит Виктора или как-то ещё ему навредит, то пострадает сам же. Его просто вышвырнут из ТК, а ему нравилась эта работа. И ещё, Константин Редмонд приходился Виктору дядей. Пусть сейчас он уже не был главой канцелярии, он по-прежнему оставался влиятельным человеком. Такому нельзя переходить дорогу. Яньес работал под его началом; он знал, что это за человек.
– Я не мог допустить, чтобы он продолжал стрельбу по людям, – ответил он как можно спокойнее. – Отдать такой приказ было разумным. А чтобы получить его показания, нам он нужен не обязательно живым. В канцелярии много тёмных магов, и они могут допросить даже мёртвого. Ещё у нас есть медиумы для общения с духами. Не делай трагедии из ничего.
Говорить таким тоном стоило ему огромных усилий.
«Это всё ради меня», – думал Яньес.
Он не должен был позволить своим чувствам взять верх над разумом. Это самая плохая идея, которая может вообще прийти в голову. Быть агентом Тайной канцелярии часто означало выключить все свои эмоции и просто делать то, что велит долг. Это сложно, потому что человек не может за один час или даже день выключить все свои эмоции. Многие ломаются – кто-то уходит, а кто-то… кто-то становится таким, как Гордон. Из эмоций ему близок был только гнев, а всё остальное уже давно ушло.
– И, – добавил он, спустя несколько минут, – если кого-то и будут распекать за идиотизм, то только меня.
Если всё обернётся плохо, Гордон собирался взять всю вину на себя.