Сегодня «блистал» отдел по борьбе с наркотиками. Был разработан специальный план для поимки наркодиллеров в одном из районов Таурты. Виктор в операции не участвовал, но не знать о ней не мог. Он уходил домой, когда в штаб ТК вводили пойманных на месте преступления.
Одно лицо показалось ему знакомым, и Бланш сначала решил, что парня, должно быть, уже раньше ловили за распространение наркотиков, но, сделав ещё несколько шагов, он понял, где видел его. Это был не наркоторговец, а просто бунтующий подросток, и Виктор даже знал, чей это сын. Чертыхаясь про себя, он побежал назад и остановил парней из отдела по борьбе с наркотиками.
- Что-то не так, мистер Бланш? – спросили у него.
Виктор не мог им сказать, что было не так, поэтому указал пальцем на Габриэля (кажется, в личном деле Кирсти МакКиннон было указано это имя) и приказал:
- Этого в допросную, займусь сам.
Процедура опознания личности должна была проводиться здесь, в ТК, поэтому пока ещё никто не должен был знать ни имени Габриэля, ни его родителей. И Виктор собирался не допустить этого.
Он не одобрял таких вещей, но в данном случае было не так важно, каковы его принципы. Если сын главы Тайной канцелярии окажется замешанным в деле о наркотиках даже как обычный клиент, это не сделает чести их учреждению. За такое могли даже снять с должности, а Виктору Роберт нравился, и он не хотел привыкать к новому начальству, которое может его сменить. Если есть шанс предотвратить ненужный шум, нужно им воспользоваться.
Виктор не пошёл, а побежал в допросную и приказал охране оставить их. Он также отключил все записывающие устройства – не нужно было, чтобы кто-то слышал то, что будет сказано в этой комнате.
- Сиди здесь и никуда не уходи, - сказал Виктор и хмыкнул, ведь Габриэль и так не сможет никуда уйти.
Сначала он хотел позвонить Кирсти, не вмешивая в это дело Роберта, потому что, как ему казалось, Кирсти поведёт себя мягче, но затем Виктор подумал, что произошедшее здесь всё равно не утаить от главы канцелярии.
Несколько минут он сжимал в руках телефон, не зная, как лучше ему поступить. Затем он позвонил и узнал, на месте ли Кирсти – конечно, она уже ушла. Можно было позвонить ей и срочно вызвать на работу, но на это уйдёт время, а с Габриэлем нужно было что-то решать быстро. Роберт же, в отличие от своей бывшей жены, всё ещё был на рабочем месте, по крайней мере, был здесь минут пять назад.
- Мистер Бёрк, - произнёс Виктор в трубку, услышав голос Роберта, - тут такое дело…
Вся прямота Виктора куда-то подевалась. Он не знал, как ему лучше изложить ситуацию.
- В допросной ваш сын, - сказал он как есть, когда молчать уже было крайне странно. – Его взяли во время последней операции. Не могли бы вы прийти сюда?
Закончив сложный, хоть и короткий разговор, Бланш вернулся в допросную.
- Ты понимаешь, что приобретение наркотиков карается почти так же строго, как и торговля ими? Я надеюсь, тебя хотя бы не при покупке взяли?

Роб спокойно работал, запершись в своём кабинете. Он знал, что в такой час его вряд ли кто-то побеспокоит, но так он чувствовал себя намного лучше, запершись от сторонней суеты. От чтения отчётов его отвлекла вибрация – кто-то звонил ему на мобильный. Бёрк не хотел отвечать, но, посмотрев на номер, был вынужден ответить – Виктор бы не стал звонить в такой час по пустякам.
Голос заместителя, впервые за долгое время такой неуверенный, настораживал.
- Мистер Бёрк, тут такое дело…
Он дал Виктору время собраться с мыслями, хотя обычно ему этого не требовалось.
Константину Редмонду, занимавшему должность главы ТК до Роберта, он приходился племянником, но в Викторе всё равно текла его кровь, и гены были очень заметны.
- В допросной ваш сын, - ошарашил его известием Виктор.
И, как будто этого было не достаточно, он добавил:
- Его взяли во время последней операции. Не могли бы вы прийти сюда?
Последняя операция – Роберт не мог не знать, потому что сам подписал приказ – касалась наркоторговли. Виктор имел в виду, что Габриэля взяли при покупке? Или его сын растёт наркобароном, а Роберт умудрился это прошляпить?..
Между ними повисла тишина, но Виктор через некоторое время сбросил вызов.
В допросную Роберт спустился не сразу. Сначала ему нужно было решить, что делать с сыном. Он привык никому не спускать нарушений, но если он сделает всё так, как положено по закону, отвечать за это придётся не только Габриэлю, но и Роберту с Кирсти и всей Тайной канцелярии. Нет ничего хуже того, когда в каких-то грязных делах замешаны члены семьи высокопоставленного человека. Это ставит его в тупик.
Первым желанием было вкатить Габриэлю несколько лет тюрьмы, как и положено, но Роберт понимал, что не сможет этого сделать со своим же сыном. Что бы ни произошло между ним и Кирсти, сын у него был один, других детей не было, даже незаконных. Более того, в империи сейчас был переломный момент – возможно, власть перейдёт в другие руки. Роберт не мог себе позволить впасть в немилость нового императора. Он ещё не всё сделал на этой должности, поэтому уйти не мог, как в прошлом году это сделал Редмонд.
Когда Роберт открыл дверь в допросную, внутри он увидел Виктора и своего сына, сидящего с таким видом, как будто он ни в чём не виноват. Роберт хорошо знал это выражение лица.
«Маленький гадёныш! – подумал он. – Привык, что мать ему всё спускает с рук!»
- Что конкретно здесь произошло? – спросил он, глядя на не Виктора, а на Габриэля. – Ты расскажешь мне всё сам, подробно и честно, или я начну выбивать из тебя признания. Надеюсь, не нужно тебе напоминать, что у главы Тайной канцелярии есть для этого и возможности, и все права?
Обращаясь к Бланшу, он сказал:
- Ты можешь быть свободен, спасибо.
Он знал, насколько щепетилен был Виктор, когда речь шла о работе. Для него нарушить правила не было чем-то обычным. Он тоже переступил через себя, когда отделил Габриэля от остальных, привёл его сюда и сообщил об этом Роберту. Если бы Виктор всего этого не сделал, Бёрку бы не в чем было его упрекнуть – он мог многое приказать своим людям, но только не идти против совести. Это каждый делал по своей воле и по своим соображениям.
- А ты, - сказал он сыну, - можешь вообще проторчать здесь целую вечность. И не надейся на помощь матери – здесь только я решаю, как с тобой поступить. Ты, кажется, заигрался и совсем забыл о том, кто твой отец и каким он может быть.

Отредактировано Robert Burke (2018-05-09 20:53:12)

Роб терпеливо ждал, что скажет ему Габриэль. Он хотел дать сыну последний шанс признаться во всём самому, прежде чем решить, что с ним делать.
– Адреналин… – тупо повторил он за сыном.
– Я бы выбросил… я не дурак, чтобы связываться с наркотой. Как я уже сказал, мы просто хотели попробовать, узнать, что ощущаешь, когда делаешь что-то… этакое.
Роберт резко стукнул кулаком по столу:
– Ты совсем идиот?! Какой, к Криву, адреналин? Острых ощущений тебе захотелось? Так я тебе их обеспечу, малолетний болван!
Для заклинания ему не нужно было ни двигать руками, ни произносить текст. Достаточно того, что он умеет управлять потоком магии. К тому же, заклинание было совсем слабым – не для того, чтобы нанести серьёзный ущерб, а чтобы предоставить скучающему Габриэлю острые ощущения, которых ему так не хватало в жизни.
– Ну как, хватило? – ехидно спросил Роберт.
В возрасте Габриэля Бёрк не занимался такой ерундой. По крайней мере, он не попадался, даже если что-то и делал. У него была цель в жизни, и он к ней шёл. А у Габриэля, кажется, целью всей жизни было довести всех до точки и посмотреть, что из этого получится. 
«Я надеюсь, больше ты глупостей хотя бы говорить не будешь».
– Так, с этим разобрались. А теперь скажи мне на милость, что мне с тобой делать.
Будь Бёрк уверен в том, что тюрьма исправит Габриэля, он бы, положа руку на сердце, пошёл на этот шаг, каким бы тяжёлым он ни был, и Кирсти бы убедил не вмешиваться. Однако тюрьма не исправляла людей.

Гнев медленно угасал, и теперь пришло время всерьёз задуматься над тем, что делать с сыном. Роберт ему верил – Габриэль не настолько идиот, чтобы играть в игры с наркотиками. Однако он настолько безмозглый, чтобы решить, что шалости не могут приравняться к серьёзному преступлению.
– Можно мне уйти?
Он посмотрел на сына так, словно тот и в самом деле был беспросветным тупицей. Он, кажется, верил в то, что Роберт закроет на это глаза, и что недавняя сцена была достаточным наказанием за его проступок.
Будь это первый раз, когда Габриэль совершает подобные глупости, на этом можно было бы остановиться, но он уже который раз проверял нервы Роберта на прочность. Похоже, теперь он доигрался, потому что Бёрку надоело это терпеть.
– Уйдёшь, – пообещал Роберт, – но вместе со мной, паковать вещи. Результаты воспитания твоей матери налицо, и мне они не нравятся. Переедешь ко мне и теперь будешь находиться под моим контролем, а в качестве наказания за все твои прошлые дурацкие выходки будешь проходить здесь своеобразную практику.
Это решение показалось Роберту здравым. Так сына будет легче контролировать. Он будет всегда на виду, и Роберт уже знал, какого агента поставит приглядывать за ним, а заодно и учить. Магией займётся с Габриэлем сам. Кирсти может возражать сколько угодно, но губить магический талант своего сына он не будет.
Вообще-то, Кирсти была прекрасной женщиной и отличным агентом внешней разведки, но… уж слишком мягкой в плане воспитания. Или ей просто банально не хватало времени на Габриэля. Что ж, теперь всё расставлено по своим местам.
Маг освободил Габриэля и направился к выходу, кивком приказывая сыну идти следом.