«Неразумно с твоей стороны гулять в такое время».
«Помолчи, не порти мне впечатление!»
Концерт был замечательным, и Беннет мысленно ещё была в том зале, видела тех музыкантов и вместе с ними погружалась в какой-то совершенно другой мир.
Судя по тому, с какими лицами выходили из консерватории остальные, не только одна Моника была в восторге от услышанного и увиденного.
Вообще-то, Моника не была любительницей такой музыки. В Хекете, например, она не ходила на такие концерты, а если ей доставались билеты, она находила, кому их передать. Но в Ремпете она выполняла роль посла своей страны, и в её обязанности входило периодическое посещение разных мероприятий. Беннет нисколько не пожалела, что оказалась здесь.
Вдыхая свежий воздух, совсем немножечко прохладный, Моника огляделась по сторонам. Её внимание привлекли чьи-то светлые волосы. Эту девушку она уже однажды видела.
Подойдя к ней, Моника улыбнулась и сказала:
– Доброй ночи! Помните меня? Странная покупательница. Я купила у вас цикламену – кстати, она прекрасна.
Было приятно внести в свои комнаты что-то очень нежное и живое, не продиктованное никем.
– Моника Беннет, – сказала она, протягивая руку.
Здесь тщательно следили за тем, чтобы она не сделала ничего лишнего, но походы на концерты, в театр, на выставки – это пожалуйста. И ей никто также не мог запретить знакомиться с людьми. Наверняка каждое её знакомство проверялось, но ей было всё равно. Если во всём себя ограничивать, лучше прямо сейчас взять верёвку и повеситься на ближайшем дереве.
– Как вам концерт? – спросила Беннет.

Хоть знакомы они были самую малость, всегда приятно отыскать в толпе нечужое лицо. Приехать в Ремпет стоило хотя бы для того, чтобы научиться радоваться банальным вещам. Беннет была счастлива, когда зацвела цикламена, как и обещали ей в магазине. Она улыбалась, как дитя, когда съела на завтрак вкусный пирог, наплевав на фигуру. Наверное, таким образом, если случится что-то по-настоящему хорошее, Моника умрёт от счастья. Очень даже может быть, что в буквальном смысле.
– Приятно, когда запоминают имена растений, это достаточно редкий случай. Так что все странности заканчиваются только на этом.
– Запомнить название цветка – это моё самое большое достижение в ботанике.
Больше она в этой области ничего не знала, но и не страдала от недостатка знаний.
Продавщицу в цветочной лавке звали Агатой, и посол Хекета кивнула, запоминая это имя.
– Я не представляю чем были замотивированы сегодня музыканты, но отыграли они чудесно, как никогда. Я посещаю периодически их концерты, но такое чудесной звучание не припомню. А вам?
– До сих пор нахожусь под большим впечатлением, – ответила Моника и призналась: – но мне не с чем сравнивать, потому что обычно я не посещаю такие концерты.
Была ещё такая возможность, что в Хекете искусство не пользовалось популярностью, потому что страна, в целом, отставала от своих могущественных соседей, но Моника в этом никогда не признается вслух. Она не скажет, что для Хекета всё потеряно. Пока было подрастающее поколение, пока в Хекете жили люди, надежда никогда не умрёт.
– Не возражаете, если мы отойдем от толпы?
– Можно даже немного пройтись, – предложила Беннет.
«Я же сказала тебе, чтобы ты не шастала по улицам!»
Духи были очень полезны, но иногда их присутствие раздражало. Они казались себе, наверное, самыми умными и всезнающими. Некоторые из них так зазнавались, что даже мирной, в принципе, Монике хотелось ударить по духу скалкой, если бы это могло причинить ему какой-то вред и чему-то научить.
– Погода сегодня замечательная, – сказала Моника, с удовольствием гуляя по ночной столице Ремпета. Ночью, как ни странно, этот город казался менее зловещим.
На душе было спокойно – наверное, эффект от только что прослушанного концерта.
«Не затягивайте с этой прогулкой!» – снова напомнил о себе дух.
Беннет не понимала, что происходит. Почему незнакомка постоянно предупреждает её об опасности? Посол Хекета и так знала, насколько здесь было опасно, но не могла Моника запереться в своём доме и никого не видеть. Так она вообще ничего никогда не получит.
«И у меня же есть постоянный эскорт, который докладывает своему начальству о каждом моём шаге, так что чего мне бояться? Они, наверное, не допустят, чтобы я здесь умерла».
Даже если Моника была самым бесполезным и бесправным послом на территории Ремпета, её смерть здесь всё равно станет огромной проблемой для империи. Это было приятно – хотя бы убить её никто не попытается.

«Ремпет полностью меняет людей», - думала Беннет.
Пожалуй, после всего, что здесь с ней произошло, она может написать полноценную книгу о глубинном познании этой страны. Люди любят подобное. Моника бы многое могла рассказать о Ремпете и его влиянии на человеческий разум. Когда тебе угрожают, невольно поменяешь линию поведения. Люди, считавшие Хекет опасным, не побывали раньше здесь.
- Зря. Классическая инструментальная музыка - это самое лучшее средство чтобы разобраться в своих чувствах, и перестроить свое настроение на другой лад. Менталисты, пожалуй, смогут рассказать об этом подробнее, но я просто пользуюсь таким методом.
Агата разбиралась в музыке явно больше самой Моники, поэтому она просто положилась на мнение своей собеседницы. Если в будущем у Моники возникнет стрессовая ситуация, она будет приводить мысли в порядок музыкой.
- Да, а уж после полного концертного зала начинаешь находить всё новые и новые плюсы в свежем воздухе. Знаете, я знаю тут недалеко одну тупиковую улочку, туристы мало о ней знают, но там потрясающий фонтан и фонари, в такую замечательную ночь все они будут выглядеть по настоящему волшебно. Пойдемте покажу.
Первым порывом Моники было немедленно согласиться, но эта страна также научила Монику не доверять так просто. Что, если это ловушка?
Она некоторое время подумала, даже пыталась завести мысленный разговор с духом, но ту девушку словно ветром сдуло. Ну да, кому понравится, что советы постоянно игнорируются? Такое, видимо, даже медиуму не прощается.
- Скажите, Моника, вы местная?
- Нет, - ответила Беннет после некоторого колебания.
Она посмотрела на Агату и поняла, что та просто не может быть тайным шпионом или убийцей. Убедив себя в этом, Моника улыбнулась.
- Люблю таинственные места, - ответила она на предложение.
Духам нужно было верить, особенно когда они с настойчивостью пытаются донести информацию. Моника поняла это, как только они прошлись по одной из улиц. Посередине, не обращая внимания на то, что здесь могут проходить люди, а также проехать машины, лежала девушка. Вторая стояла рядом с ней, вся в крови.
Беннет инстинктивно сделала шаг назад.
Затем она взяла себя в руки, пожалев, впрочем, что с собой нет оружия. Брать на концерт пистолет казалось ей проблематичным.
- Что с вами произошло?
Она взмолилась Богу, чтобы лежащая на земле девушка оказалась просто пьяницей. Подойти и проверить она побоялась.

– Я возвращаюсь назад! Ты ненормальная! – заявила ей соседка по комнате.
«Живёт со мной в одной комнате, но только сейчас до неё дошло, что с мозгами у меня на самом деле проблемы», – покачала головой Николь.
У неё появилась не очень хорошая привычка сбегать с Академии после того, как ей показали, как это можно сделать. Если это кто-нибудь обнаружит, мало ей не покажется, но пока всё шло хорошо.
Друзей в городе у неё не было, и Бруно просто гуляла по родному городу. Если её отчислят из Академии, плакать она не будет. Она поступила туда только потому, что думала, что так ей будет легче найти сестру и заново с ней познакомиться. Оказалось, этот способ был только с виду привлекательным. Без Вейла он всё равно не работал.
Забыв про эмоциональную соседку, Николь продолжила ночную прогулку. На одной из улиц она остановилась, как вкопанная. Во-первых, она уже давно чувствовала всплеск какой-то магии. От чужой энергии, пропитанной тьмой, её тошнило. Во-вторых, маг как раз заканчивал своё дело, потому что, деловито собирая все свои принадлежности в сумку, он собирался уйти.
Николь спряталась за деревом. Увлечённый маг ничего не замечал, и Николь, прикусив губу, ждала, когда он уйдёт.
– Эй, вы живы? – подбежала Николь к девушке, которая так и осталась лежать.
Она вся была в крови, и Николь тщетно пыталась привести её в чувство. Она что-то кричала, но девушка уже её не слышала.
Бруно встала, не осознавая своих действий. На лице был написан шок. По хорошему, ей нужно было погнаться за тем магом… хотя, с другой стороны, это было сумасшествием. Убийца был сильнее Николь, и вместо одной жертвы могло бы стать две.
– Что с вами произошло?
Услышав посторонний голос, Бруно стала приходить в себя. Трясти её не перестало, но она смогла ответить на вопрос:
– Она мертва, а какой-то маг убежал туда.
Николь слабо махнула рукой, показывая куда-то позади себя.
Её взгляд упал на руки, которые были теперь перепачканы кровью. Чужой кровью…
Глядя на растопыренные пальцы, Николь сделала шаг назад с широко раскрытыми глазами. Одежда тоже оказалась местами в бурых пятнах. Она даже не заметила, когда успела так сильно вымазаться в крови. Это было мерзко.
– Нужно вызвать помощь. Врачей, полицию...
– И желательно… поскорее, – поддержала блондинку Николь.
Голос был тихим и неуверенным.
В воздухе она ещё ощущала следы чужой магии. Кажется, это была магия крови, хотя в таком состоянии Николь ни в чём не могла быть уверенной. Но она знала, что для убийства было использовано какое-то страшное заклинание, и именно его остатки сейчас так сильно на неё давят.
Ноги тряслись, но Бруно сказала себе, что падать в обморок пока ещё рано.

Вообще всё первоначально выглядело так, будто они с Моникой не просто стали свидетельницами преступления, но застали убийцу с поличным. Но, к счастью, или к сожалению, даже смехотворных способностей Агаты на магическом поприще было достаточно, чтобы уловить темное заклинание. "Оно должно было быть поразительной мощности, чтобы я его почувствовала". И вместе с тем, в окровавленной девушке не было никаких признаков темного мага. "Либо у неё откат и она умело маскируется".
- И желательно… поскорее. - поддержала её инициативу незнакомка, и Агата подумала о том, что убийца был бы не раз приезду стражей порядка.
Пока Моника подошла к девушке, стараясь не дать той присоединиться к мертвой, Транк, наконец, нашла телефон, набрала экстренный номер, и заметалась по улочке  поисках указателя адреса. Ей необходимо было сейчас делать что-угодно, лишь бы не стоять на месте.
Это только смотря кино, и видя подобные сцены мы уверены в своей хладнокровности. В реальной жизни всё несколько иначе. Этот вид, запах, вызывает головокружение и тошноту. А ещё ты понимаешь, что это лицо будет приходить к тебе в ночных кошмарах. "Весь вечер испорчен! И по улице этой я теперь нормально ходить не смогу, а такое замечательное место было! Каким ублюдком нужно быть, чтобы получать от подобного удовольствие?!".
Разговор с операором был не слишком долгим. Видимо, даже сквозь трубку было понятно её состояние, и то, что это не глупая шутка.
- Они скоро приедут, один из нарядов находится неподалеку, - сказала она, возвращаясь к девушкам, и, видя состояние незнакомки, торопливо произнесла:
- Сейчас, у меня была с собой маленькая бутылка воды, - и опустила глаза на свою сумку. Смотреть на девушку она не хотела. Вроде бы это и не страх, но какая-то внутренняя дрожь всё равно возникала.
- Держите, вам лучше присесть. А нам - ничего здесь не трогать.

Быть свидетелем убийства не было пределом мечтаний Моники Беннет. Она, наверное, давно уже побила рекорд по неудачным ситуациям и провалам года.
Приехавшие из следственного комитета люди задавали брюнетке какие-то вопросы. Моника их не слышала, потому что мысленно находилась очень далеко. Возможно, она нашла свою воображаемую страну, где ей не приходится каждый раз натыкаться на трупы и терпеть одну неудачу за другой. Может быть, в той стране у Моники было больше средств к реализации своих планов.
Когда она вернулась в реальность, уловила на себе взгляд одной из сотрудниц следственного комитета.
У неё что-то спрашивали, но у Беннет кружилась голова от пережитого, и она не разбирала слов.
Она была абсолютно точно уверена в том, что у них не получится обвинить во всём её или Агату. Они обе слушали тот замечательный концерт, затем вместе прогулялись от консерватории до места обнаружения трупа. Ни у одной из них не было времени кого-то убить.
Самой подозрительной личностью логически была брюнетка, но Моника считала, что она не претворяется, выглядя так, словно собирается на тот свет следом за жертвой. Она была таким же случайным свидетелем, как и они с Агатой.
– Можем мы закончить поскорее? – обратилась она с просьбой к людям из следственного комитета. – Я бы хотела поскорее уйти отсюда, забыть всё это, принять ванну и уснуть.
Ни о каком позднем ужине и речи быть не могло, потому что Беннет чувствовала, что ещё не скоро к ней вернётся аппетит.
Тело бедной девушки, убитой по прихоти чьего-то больного ума, будет долго стоять перед глазами.