С тем, что с миром происходили беспорядки, медиум уже привык, но к идиотизму со стороны Винсента привыкнуть было сложно.
Дамиану велели присматривать за ним. Говорили, что только его Винсент не убьёт в одном из своих припадков. Но на самом деле Уэйд считал, что остальные будут только рады, если его убьёт сумасшедший дампир.
Такой радости кому-то доставлять медиум не собирался. У него ещё пока оставались незаконченные дела в этом мире, чтобы присоединяться к духам, с которыми он общался.
Дамиан услышал, как Винсент тихо вышел из квартиры, и пошёл за ним.
Жить стало невозможно – охотиться Винсент предпочитал по ночам, то есть сна у Уэйда почти не было. Хотелось долбануть его по голове и связать, чтобы не вздумалось шататься по улицам.
Большой проблемы в растущем аппетите коллеги он не видел бы, если бы Винсенту не нравилось пить кровь у людей. Довольствовался бы донорской кровью – зажили бы они все прекрасно.
Медиуму казалось, что он вскочил с кровати и выбежал из квартиры очень быстро, но Ренье уже и след простыл.
Да, благодаря ему Дамиану приходилось теперь спать в одежде, потому что он не знал, когда ему придётся выйти из дома на прогулку во внеурочный час.
«Дебилизм какой-то».
Уэйд шёл наугад, потому что духи не хотели ему говорить, куда делся этот свихнувшийся дампир. Все те, с кем он общался, считали поведение Винсента забавным. Никакой проблемы они не видели. Многие полагали, что это естественное поведение.
– И я теперь из-за него мучаюсь!

«Ну почему она так орёт? Я же ничего необычного не делаю!»
Дампир этого на самом деле не понимал. Зачем так сходить с ума из-за того, что кому-то понадобилась твоя кровь, в мире, в котором существуют вампиры и дампиры?
Устав от этого визга, Винсент оторвался от руки девушки и как следует её встряхнул:
– Эй, ты не могла бы заткнуться?
После этих слов он снова вернулся к раннему завтраку.
Очень хорошо, что дампиры не боятся солнечного света. Винсенту не нужно будет искать себе убежище, чтобы переждать день. То, что у него нет клыков, с лихвой компенсировалось отсутствием вампирских слабостей. Что же до жажды, но её Винсент не считал серьёзной проблемой. Как только он выпьет положенное количество крови, снова станет собой и некоторое время не будет думать о еде.
Поняв, что он уже достаточно выпил, Ренье оттолкнул от себя девушку.
– Спасибо, – сказал он, улыбаясь и оттирая кровь.
Теперь можно было возвращаться обратно и надеяться, что его отсутствие не было замечено. Дамиан не должен был проснуться – Винсент был уверен, что он спит, а сам он передвигался очень тихо.
«Нет ничего лучше вкусной крови на завтрак», – думал он, продолжая избавляться от следов крови на себе.
Его глаза снова вернули себе естественный цвет, с бирюзового на карий.
– Советую этим воспользоваться, – сказал Ренье, указывая на то, что брюнетка уронила, пока он пил её кровь.

К различного рода неприятностям можно привыкнуть, если они случаются периодически. С Лорой Куберт неурядицы происходили время от времени, начиная с пятнадцатилетнего возраста, когда она вместе с подругами пробиралась в клубы. Для пятнадцати лет это было то ещё приключение. Теперь Лора была старше, поэтому и приключения тоже усложнились.
Вампир оказался на удивление вежливым и даже поблагодарил после того, как напился её крови.
В это же время на помощь всё же подоспели, хотя Лора уже пришла в себя.
Она вскрикнула, когда пришедший парень ударил вампира безо всякого страха, но быстро поняла, что парни знакомы.
– Позвольте мне вам помочь. И простите за моего друга, он… в общем, вы всё поняли.
Её ранами занялись очень проворно, из чего можно было сделать вывод, что парню не в первый раз приходится этим заниматься.
– Вы ведь журналист? Лора Куберт, кажется?
Она кивнула.
– А вы?..
Впервые девушка не знала, что она хочет узнать. Просто имя? Или род деятельности?
Всё это было ей не очень интересно, хотя за то, что ей помогли перевязать рану, она была благодарна. Она справилась бы и сама, но это тогда заняло бы больше времени, и крови бы она потеряла гораздо больше.
Благодарить вслух она не стала, потому что она была жертвой. Вообще-то, вампиру следовало бы извиниться за своё поведение. Она понимала, что это естественная потребность, но можно было бы сделать всё вежливее. Ну, например, подойти и просто попросить – может, Куберт бы и согласилась ему помочь по душевной доброте!

– А вы?..
– Дамиан Уэйд, – улыбнулся он журналистке. – Не такая известная личность. Точнее сказать, неизвестная личность, так что обо мне вы, скорее всего, ничего не знаете.
– Я ухожу домой.
«Это первая разумная мысль, которую я от тебя сегодня слышу».
Идти следом за Винсентом он не считал нужным. Он уже насытился кровью, поэтому так скоро не захочет ещё. Он не нападёт ни на кого по пути домой. К тому же, его стала, кажется, грызть совесть, что тоже неплохо. Это значит, что у Дамиана на ближайшее время не будет острой головной боли. Ренье будет стараться держать себя в узде и сам.
Происходящее с ним тревожило Дамиана, но больше злило. Винсента нужно было запереть где-нибудь, чтобы он не доставлял неприятностей другим. Если бы не острая необходимость в любом демоноборце, наверное, так бы с ним и поступили.
– Ещё раз приношу свои извинения, – сказал он.
Убедившись, что Винсент действительно идёт в сторону дома, он повернулся к Лоре:
– Позвольте мне вас проводить? Чтобы убедиться, что на вас больше никто не нападёт.
Ему было жаль, что всё так обернулось. Невинная жертва Винсента, к тому же, вызывала у него живой интерес. Не каждый день можно вот так встретить известную журналистку.
Дамиану, который иногда, чтобы не отставать от жизни, читал газеты, импонировала Лора Куберт, хоть и до сегодняшней ночи он её не знал лично. Ему просто нравился её стиль – не острый, а даже колючий. Она знала, как управлять общественным мнением, и она не боялась выставлять правду напоказ. Уэйду нравились люди, которые не боялись последствий за свои действия и ни за что не прогибались под остальных. Это бывает больно, но нельзя прожить всю жизнь, изгибаясь под чужие стандарты, потому что это может уничтожить любую личность.
– Я должен вам сказать, что вы пишете потрясающие статьи, – сказал медиум. – Из всех колумнистов вашей газеты я предпочитаю вас.