Сведения попали в Тайную канцелярию анонимно. Сначала их нужно было проверить на достоверность, но вампиру этого не требовалось. Он знал, что эта информация точная, потому что раньше он уже видел этого демона, и с ним у Лейно были свои счета, которые нужно было уже свести. Пора положить конец этой длинной истории – для многовековой вражды ему достаточно одного Николаса.
Он преследовал демона уже чуть больше часа, но напасть на него он не решался, потому что тот никогда не оставался один и в безлюдном месте. Тирса как будто куда-то выманивали. Версию о том, что демон просто боится, Тирс не рассматривал. Такого быть не может.
Предположение оказалось верным. Они оказались на пустой улице, и тогда брюнет развернулся к нему лицом и сказал:
– Выходи.
Это Тирс сделал с удовольствием, хотя он не знал, узнают ли его. Вряд ли, ведь прошло так много времени, а демоны, наверное, не уделяют так много внимания тому, что происходило с ними за пределами их родного мира.
– Зачем ты за мной следишь?
– А для чего, по-твоему, выслеживают врага? Сам догадаешься, или озвучить?
Этот демон вызывал у него только одну лишь неприязнь. Тирсу очень хотелось в этот раз получить возможность с ним покончить. Сделать так, чтобы в этот раз он не сбежал.
– Как удивительно складывается судьба. Мы встречались раньше. Ты помнишь?
Оказывается, его всё-таки помнили.
«И эта наглая ухмылка… такая же, как в прошлый раз… точно такая же».
Лейно сжал руки в кулаки и с ненавистью посмотрел на своего врага. Он хотел его уничтожить, только так можно со всем этим покончить.
– Двадцатый век. А до этого, кажется, семнадцатый. С твоими принципами просто удивительно, что ты до сих пор жив. – Кстати, а как поживает твоя подружка? Или, я так понимаю, уже не твоя?
Селия…
Она причинила Тирсу много боли, и он никогда не забудет её и не сможет вычеркнуть из памяти, как бы он этого ни хотел.
Где-то глубоко внутри Лейно знал даже тогда, что ему не изменить Селию. Но он цеплялся за образ, который когда-то сам себе создал. Селия напоминала ему Адель, и она была как две капли воды похожа на неё не только внешне, но и поведением и стремлениями. Тем не менее, Тирсу всё равно хотелось находиться рядом с ней.
Сейчас чувства стали не такими яркими, но слова демона всё равно зацепили его.
– Я тоже удивлён, что ты жив, – ответил вампир. – Тебя ведь так многие пытались убить. Уверен, что они до сих пор пытаются.
Чем заняты демоноборцы, было вопросом. Тирс не вмешивался в их дела, помогая только изредка. В основном, общение с институтом демоноборцев было ограничено одним лишь только Джексоном, которому он помогал контролировать жажду и свои способности. Лоуренс не был из тех, кому известны все детали дел института, но, даже если бы он знал, он вряд ли бы поделился ими, вынужденный хранить секреты.
– Пора закончить начатое, ты так не считаешь?

– Смело с твоей стороны.
С этим Тирс не спорил. Чуть позже ему предстоит узнать, как вознаграждается смелость. Очень часто бывает такое, что смелость идёт в паре со смертью. Умирать сегодня, правда, Лейно не планировал, но иногда в планы вмешиваются обстоятельства.
– Для меня это звучит как предложение поскорее тебя убить.
– Что же, попытайся, – раскинув руки в стороны, предложил Тирс.
Быть мишенью неприятно, но ведь и Уилфар сейчас тоже был жертвой. Всё зависело от того, кто первый атакует и насколько успешно.
Усмехнувшись, вампир нанёс удар. Это были обычные огненные шары, но нужны были они не для нанесения ущерба, а для отвлечения внимания.
– Ты, возможно, очень быстр, но с моей скоростью тебе не сравниться.
Это была правда. Демоны были сильнее и, разумеется, быстрее, но Тирс уже не раз встречался с представителями этой расы. У него был опыт, и его он собирался использовать. Не обязательно быть сильнее, чтобы победить. Важную роль играет стратегия, а ещё нужна малая толика удачи. Если всё это у него будет, у Лейно будут все шансы.
От выстрела он уклонился, как уклонялся от всех атак. Пока это не было чем-то сложным.
Но вскоре вампиру надоело убегать, и он снова перешёл в нападение. Глупо было надеяться на то, что за годы у демона поубавится сил. Он, наоборот, стал проворнее и сильнее, но уступать ему пока было ещё рано. Сегодня Тирс собирался победить и поставить жирную точку.
Их окружила огненная стена, пресекая пути к отступлению. Вампиру она вреда не причинит, но демона должна была обжечь.
«Если враг быстрее и сильнее, а также у него быстрая регенерация, то есть только один способ его победить, – размышлял Лейно. – Нужно нанести удар так быстро, чтобы не оставить ему времени на восстановление».
Для того, чтобы точно его победить, у Тирса с собой было также оружие, сделанное из иридия. В сочетании с магией это было смертельно для демона, если правильно использовать.
«И я это сделаю».

– У тебя пока плохо получается, демон, – сказал Тирс презрительно.
В следующую минуту он захрипел. Да, это, оказывается, не очень приятное чувство. Когда пытаются задушить, даже зная, что не получится, – чего же в этом приятного?
– Вампиры считаются одной из сильнейших рас Ремпета. Каково ощущать, что это уже не так?
– Если честно, хреново, – ответил вампир, когда его по какой-то причине отпустили.
Правда, затем демон объяснился:
– Продолжим. Даю тебе фору. Ещё одну. Просто потому что ты меня веселишь.
Это была большая ошибка со стороны Уилфара. Второй раз прижать себя к стенке он не позволит. Тирс теперь будет осторожнее, постарается предугадать движения своего противника и обязательно это сделает.
Улыбнувшись, он снова прибегнул к огню, но использовал его больше для того, чтобы отвлечь внимание своего противника. Магия вампиров причиняла демонам больший вред, чем обычная магия, но и она не всегда была смертельна, особенно в случае Уилфара. Было только одно единственное оружие, точно могущее поразить демона и убить его окончательно. Именно им Тирс и воспользовался, зайдя демону со спины и ранив несколько раз.
– Ты пожалеешь, что не воспользовался своим шансом меня убить, – сообщил он. – Правда, времени для сожаления будет очень мало, потому что очень скоро ты погибнешь, и тебя уже ничто и никто не сможет вернуть с того света.
Перехватив клинок, он нанёс ещё несколько ударов. Когда что-то личное сочетается с долгом, битва никогда не бывает лёгкой. Ярость затмевает разум и глаза, сделать правильный шаг становится сложнее.